Блог создан для участия в проекте Читать не вредно — вредно не читать! Если вы тоже так считаете, присоединяйтесь!

О том, как я читаю, можно узнать в интервью Вадима Бугаева.

Translate

пятница, 7 августа 2015 г.

Джоан Харрис. Пять четвертинок апельсина

Выбирая книги для чтения в отпуске, я нередко ориентируюсь на различные списки, рейтинги, обзоры. Именно так в моём списке летнего чтения появился этот роман. Пожилая женщина Фрамбуаз рассказывает о своём детстве, которое прошло в оккупированной Франции. То, что случилось с её семьёй во время Второй мировой войны, не отпускает её и по сей день. Вернувшись в зрелом возрасте в родную деревню, она вынуждена скрываться, свято охраняя свою тайну и надеясь, что фамилия умершего мужа является достаточным прикрытием для неё.

Книга начинается с описания того, как мать главной героини распорядилась наследством. Старший сын получил ферму, старшая дочь — запасы домашнего вина, а младшая дочь — главная героиня романа — банку с трюфелем и старый альбом матери, где среди рецептов (а мать была отменной кулинаркой) на полях стречаются разрозненные пометки, связанные с какими-то историями и семейными тайнами. Ферму Фрамбуаз выкупила у своего старшего брата и полностью восстановила её, вино хранилось в погребах на ферме, рецепты из книги она активно использовала, когда открыла своё кафе, а записи матери пыталась расшифровать, желая понять прошлое своей семьи, свою историю.


Роман мне одновременно понравился и не понравился.
Понравился язык, которым он написан (слава и переводчику тоже) — читаешь его, словно кулинарную книгу, настолько вкусно ведёт расска главная героиня. Автор смогла передать атмосферу сельской жизни, быт людей, которые выросли на земле, которые трудились на земле, не покладая рук своих, которые любили землю настолько, что и детей своих называли по плодовым деревьям, а с самими плодовыми деревьями разговаривали и вообще относились к ним так, словно они живые. Автор показывает нам красоту этих людей, трудолюбивых, преданных своему хозяйству — несмотря на то, что сельскую жизнь с большим хозяйством простой не назовёшь, описание труда на ферме дано так, что невольно проникаешься восхищением и уважением к этим людям.

Не могу не отметить своего любопытства по ходу чтения книги — мы воспитаны так, что много знаем/читали/смотрели/слышали про то, какой была жизнь в оккупации в СССР. А здесь — совсем другая история. Как переживала оккупацию французская глубинка, что изменилось в укладе сельской жизни с приходом фашистов. Да ещё подача всего этого глазами детей — как дети и подростки приспосабливались жить в таких условиях.

Очень сильно написано обо всём, что касается семьи, отношений между родственниками (как во время войны, так и много лет спустя), о семейных тайнах, о том, как выросшие уже дети в чём-то повторяют своих родителей (и рады бы отказаться от этой модели поведения, но не умеют по-другому, потому как другого не видели). Больно и горько было читать какие-то моменты, но это реальность, которуя мы можем наблюдать и сейчас: далеко не всегда самые родные по крови люди могут быть близки друг другу, оказывать друг другу поддержку. Вместо этого — всё с точностью наоборот, опустить на дно своего родственника ради того, чтобы подняться самому, извлечь личную выгоду.

Не менее сильным мне показались описания, связанные с психологией толпы. Как могут жители одного сельского поселения подвергнуть остракизму своих, насколько жестоки они могут быть, не взирая на то, что это вдова с тремя детьми-подростками. Или это война так искалечила их души? Или семья действительно заслужила такое отношение в условиях военного времени? Очень много ценностных вопросов возникало в этой связи. Смешивались страх, жалость, чувство справедливости... И ко всему этому примешивалось понимание того, что война часто несёт в себе состояние аномии — когда границы должного и недолжного размыты, когда трудно понять, кто тебе друг, а кто враг.

Очень понравилось мне то, как выписан харакетр главной героини. Как и под влиянием чего он формировался. Её упёртость, целеустремлённость (чего стоит только повествование о том, как Фрамбуаз задалась целью поймать Матёрую — старую щуку, которую в деревне связывали с проклятьем, и ведь поймала ведь!) — как в детстве, так и в зрелом возрасте, не могут не вызывать уважения. Она справилась со всем — и родительскую ферму восстановила, и смогла выстоять под натиском семьи сына своего брата, которые решили заполучить и альбом матери, да и на ферму посягали, и отправляла деньги сестре, доживающей свой век в больнице. И с главным тоже справилась — положила конец своему затворничеству и старым семейным тайнам, его породившим. 

Очень понравилось, что роман ненавязчиво, но твёрдо несёт послание всем родителям: будьте внимательнее к своим детям, не стесняйтесь выражать свои чувства и эмоции в отношениях с ними, не ждите, что ваши дети вырастут сами по себе, или кто-то другой (школа, друзья, кружок по интересам) воспитает их.

А теперь о том, что не понравилось.
Возвращаясь к сюжету, основные действия которого происходят во время оккупации Франции. Читала и такие смешанные чувства были. Да, автор указала, что большие города оккупацию переживали совсем не так, как деревня. Но всё же не отпускало меня это чувство, когда становилось просто противно — складывалось впечатление, что не так-то уж сильно пострадала французская деревня от фашизма. Да, у Фрамбуаз на войне погибает отец и мать остаётся вдовой с тремя детьми. Да, после смерти немецкого офицера фашисты расстреляли десять жителей деревни в отместку. Но при этом никто особенно не голодает, все продолжают вести своё хозяйство, что-то продают на рынке. И даже то, что фашисты периодически ходят по фермам и реквизируют продукты, серьёзным образом не влияет на жизнь деревни. Вот, наверное, надо радоваться за людей, которым выпало во время войны намного меньше испытаний, чем советским людям. Но не могу, никак не могу.

Как не могу принять отношение детей к немцам: старшие постепенно и 9-летнюю Фрамбуаз втянули в этот процесс — сведения об односельчанах в обмен на журналы, жевательную резинку, помаду и т. п. Дети относятся к этому как к игре, но война — это не игра. Можно сколько угодно говорить о том, что во-первых, это всего лишь дети, а во-вторых, немецкие солдаты просто выполняли приказы, у них на родине тоже остались семьи, среди них были такие, кто не хотел воевать. Можно говорить и о том, что у нас слишком силён «образ врага». Но не понимаю, нет.

И совершенно нереалистичной кажется мне влюблённость Фрамбуаз в немецкого солдата. Причём, описанная автором очень по-взрослому. Я готова была бы поверить в это, будь главной героине хотя бы лет 15. Но 9-летняя девочка? Не верю. Очень не похоже на детские чувства.

В этой связи почему-то не раз вспоминалась совершенно грубая аналогия — Гумилёв «Древняя Руси и Великая Степь», его рассуждения о «злых» городах и «добрых» во время татаро-монгольского нашествия на Русь. Может, дело в разном менталитете? Ради сохранения своей жизни, жизни своих близких, ради сохранения комфортности своего существования, европейцы готовы попуститься каким-то принципами. А у русских ценность человеческой жизни — дело десятое. Потому и бились за каждую пядь земли, умрали, но не сдавались. Возьмём для сравнения более близкие события: «Странная война» с одной стороны и освобождение Киева — с другой. Не кидайтесь в меня тапками за такие аналогии, это просто ассоциации, возникшие по ходу чтения романа.

Купить и скачать электронную книгу на ЛитРес >>>

9 комментариев:

  1. Мария Николаевна, вы удивляетесь, что в оккупированной немцами французской деревне «никто особенно не голодает, все продолжают вести своё хозяйство, что-то продают на рынке» и что, видимо, французам «выпало во время войны намного меньше испытаний, чем советским людям».
    Но ведь в нашей стране во время войны люди жили очень по-разному. Те, чьё хозяйство разрушила война, конечно, голодали. А вот мой папа, который жил тогда в уральской деревне вместе со старшим братом-подростком и мамой (отца убили на фронте) говорит, что они никогда не голодали – потому, что много и тяжело работали. Он вспоминал: «Мы собирали картофель до 500 ведер с огорода каждую осень, его мы ели, на него выменивали одежду, его мы продавали, чтобы заплатить денежные налоги, а также бесплатно отдавали в год государству 200 – 250 литров молока, 40 кг мяса, 100 яиц и по 1 кг шерсти с каждой овцы». Хозяйство было большое, работали с утра до вечера, но голода не было – и абсолютное большинство их односельчан жили так же.

    ОтветитьУдалить
    Ответы
    1. Елена, одновременно соглашусь и не соглашусь с Вами. Да, люди жили по-разному. У Улицкой очень хорошо представлены разные воспоминания детей о первых послевоенных годах.

      Но я говорю о жизни в оккупации, а Вы - о жизни там, куда враг не дошёл.

      Удалить
  2. Маша, очень понимаю твои чувства. Когда-то я тоже пережила подобное, когда знакомилась с историей Катынского расстрела и посмотрела фильм Анджея Вайды (Катынь), где есть кадры оккупации Польши. Это совсем не так, как нам рассказывали и показывали. Пространство свободы сжималось, но в остальном люди вели ту же жизнь, что и раньше. И многие не воспринимали оккупацию как что-то ужасное. Я до сих пор внутренне сжимаюсь, когда слышу оценки того времени от нынешней молодежи.

    ОтветитьУдалить
    Ответы
    1. Диана Михайловна, я в Катынь ездила на экскурсию несколько лет назад. Там у меня было два потрясения. Первое я испытала, увидев изнутри вагон-теплушку. Одно дело, когда читаешь об этом, другое — когда видишь. Страшно.

      Но второе потрясение было ещё сильнее. Мемориал состоит из двух частей: российская и польская. И это две колоссальные разницы. Польский мемориал супер-ухожен, везде дорожки, лампадки горят постоянно. И — таблички с именами/датами рождения/родом деятельности всех, кто там захоронен. Да, есть и там белые пятна. Но вся польская сторона мемориала оставила впечатления уважения к памяти погибших.

      А российская сторона мемориала, к сожалению, оставила очень горькие впечатления. И на мой вопрос о том, почему нет списков расстрелянных с российской стороны, экскурсовод ответила, что восстановить их невозможно. И что состояние мемориала такое, потому, что ещё снег лежит, а вот когда сойдёт, всё будет хорошо. Как так? Меня трясло потом ещё несколько дней после этой поездки. Так больно и так горько было.

      Удалить
  3. Мария, мне напомнило это ситуацию не на войне... Чехословацкий "Лунопарк", резвящиеся хохочущие чехи: разворачивают жвачки и кидают в мусорницы (такие каменные тумбы со сквозной дырой), а наши дети (6-11 лет) наваливаются на нее, пытаясь достать жвачки, переворачивают мусорницу и копаются в мусоре, кинооператор снимает ... Мои старшекурсники рванулись кто к детям, кто к тому, что кидал жвачку, чтобы прекратить безобразие. Ответ: и вы хотите, пригоршня жвачек летит на землю. Мы опешили. Ведь не капиталисты, друзья ... Один из моих старшекурсников подрался с оператором, я закатила пощечину другому, нас забрали в милицию...
    Потому что это дети, у них другое отношение и другие приоритеты, но меряют они их отношениями старших. Тогда, во Франции, было важно иметь современные вещи, которые отняла у них война.
    У нас в Великую Отечественную ценность была наша страна, в 70-80-хх годах - жвачка-мир...
    В "странной войне" тоже свои приоритеты, которые стали ценностью: политика и бизнес.

    ОтветитьУдалить
    Ответы
    1. Еще о"странной войне", мы были шокированы, что наши соотечественники, взрослые люди, собирают предметы "погибших" с Боинга и хвастаются в Интернете. Другие приоритеты у современных людей.

      Удалить
    2. Tanya, я, когда писала о "странной войне" имела в виду эти события.

      Но Вы правы — другое поколение, другие приоритеты. Я бы ещё добавила — не только разный менталитет, но и разный тип политического режима. Среди родителей современных подростков ещё много тех, кто застал "застой". Я вот всегда вспоминаю, как девочкой рыдала, когда умер Брежнев, потому, что всерьёз верила, что мировой империализм спит и видит, чтобы воспользоваться тем, что в СССР нет руководителя государства, и начать против нас войну. Вот какая была сила идеологии и пропаганды.

      А про "Боинг" это ужасно. Люди сиюминутную популярность в Интернете ставят выше вечных ценностей.

      Удалить
  4. Спасибо за ваши комментарии, Мария. Всегда читаю с интересом. Про аккупацию Франции интересно написано о Веркор "Молчание моря" есть и 2 фильма по этому произведению 1949 и 2004 года.

    ОтветитьУдалить
    Ответы
    1. Ольга, спасибо за тёплые слова: заходите ещё. И — спасибо за рекомендацию, всегда внимательно отношусь к таким вот предложениям: когда не мнение критика или реклама, а у человека свои ассоциативные ряды появляются, и он пишет о том, что уже прочитал.

      Удалить